Те, кто ожидал увидеть классическую историю о поиске Русланом украденной невесты, наверное, сильно удивились, увидев на сцене не кота ученого, который «сказку говорит», а четверых старух. Это Наина, Пастушка, Русалка и сама Людмила, через воспоминания которых и идет повествование о «делах давно минувших дней, преданьях старины глубокой».
Фото: Булат Гайнетдинов
Та же часть зрительской аудитории, которая знает, что Пушкин — это всегда больше, чем текст, воспринимала происходящее на сцене, буквально затаив дыхание. Уже сам зачин, где не раз звучат первые строки поэмы: «Для вас, души моей царицы, красавицы, для вас одних…», прозрачно намекал на то, что это и для женщин, и о женщинах.
— Мне показалось интересным такое посвящение, — говорит режиссер-постановщик Ксения Пещик (Красноярск), — и я стала размышлять над тем, что действительно все здесь — стремление к женщине, путь к женщине, за женщиной или встреча с ней, которая как-то меняет состояние героя, его жизнь. И показалось правильным посмотреть глазами тех героинь, которые это и делают. Старухи Людмила, Наина, Пастушка, Русалка, которые и сопровождают героев, и ведут их, и мешают им. Речь в первую очередь о Руслане, его становлении, но и о других персонажах тоже — Рогдае, Ратмире, Фарлафе. Если последних троих Пушкин характеризует вполне определенно, то Руслан поначалу — как пустой сосуд. В начале поэмы он одержим страстью к Людмиле. Это такая юношеская пылкость, ведь молодые практически не были знакомы. И тут вдруг Людмила исчезает. Идя за ней, Руслан делает какие-то открытия, встречается с людьми, становится участником событий, процессов и к финалу обретает черты сильной личности, которые ему еще предстоит развить.
Фото: Булат Гайнетдинов
Возрастное ограничение 16+ прямо указывает, что детям в зрительном зале не место. Спектакль для взрослых. Как отметила Ксения Пещик (по первому образованию филолог), текст чувственный. Недаром автора в свое время сильно ругали за эротизм. И хотя то, что мы сегодня читаем, уже сокращено и цензурировано, оно понятно и предназначено для взрослой аудитории.
Действие происходит на фоне достаточно скромных декораций (художник-постановщик Михаил Гербер). Огромный ветвистый дуб, в который входят из которого выходят персонажи, сменяется огромной же головой, правда, в отличие от канонического изображения она не с бородой и в шлеме, а совершенно лысая, из реквизита — столы и скамьи, а также трон, на котором восседает князь Владимир. Это не старинные предметы из определенной эпохи, а условные, поэтому водяной пистолет в руках старухи Русалки или велосипед с привязанными к багажнику подарочными коробками, на котором разъезжает Людмила в саду Черномора, отторжения не взывают. В отдельных сценах включается видеопроекция (медиахудожник Варвара Артемова).
Вещевой минимализм с лихвой компенсируется, во-первых, пушкинским текстом, во-вторых, пластическим рисунком (балетмейстер Наталья Шурганова), в-третьих — музыкой (группа audio/kino: Анна Бесфамильная, Роман Бобрышов, Николай Балышев). Все это создает мистическую атмосферу.
Фото: Булат Гайнетдинов
Сцена слабо освещена, образы и события как бы выплывают из глубин памяти. Прожектор выхватывает из темноты то, на чем делается смысловой акцент (художник по свету Максим Кирилловский). Тут, конечно, уместна аллегория борьбы света и тьмы. Некоторые сцены, как, например, танец с конскими черепами, решены в эстетике сюрреализма, напоминая где-то «Песнь о вещем Олеге», где-то — картины Босха. При этом, как ни удивительно, никакого противоречия с оригиналом «Руслана и Людмилы» не возникает.
То же можно сказать и об облачении персонажей. Элементы русского народного костюма соседствуют с западноевропейскими, но и эта эклектика органично вписывается в общую картину.
Фото: Булат Гайнетдинов
Спектакль — не пересказ и не иллюстрация поэмы. Многие события переданы не словами, а пластикой. К слову, молодые драматические артисты в этом ничуть не уступали коллегам из балетной труппы.
Наиболее яркие, да и ключевые в сюжете, сцены в спектакле — встреча Руслана (Иван Овчинников/Антон Болдырев) с Финном (Тимур Гарипов) и с Головой, когда та рассказывает о коварстве своего брата Черномора. Если убитый брат воплощен в образе Головы, то сам Черномор — чародей и карлик — предстает в виде куклы с огромной, несколько карикатурной бородой, свитой из множества перьевых боа. В этой бороде заключалась вся сила колдуна, отрубив ее, Руслан и одержал победу. Этот эпизод, как и многие другие, великолепно сыгран в формате «замедленной съемки».
Фото: Булат Гайнетдинов
Ксения Пещик видела труппу в работе (она ставила в Русдрамтеатре спектакль «#Уфа, я люблю тебя!») и представляла ее возможности, поэтому выбор исполнителей на роли оказался точным. В самом деле, сложно представить в ролях Людмилы, Наины, Русалки и Пастушки других артисток вместо Валентины Гриньковой, Ирины Агашковой, Ольги Лопуховой и Татьяны Калачевой, а в роли Финна — Тимура Гарипова.
В тему
Спектакль реализован по итогам Всероссийского конкурса по поддержке новых постановок спектаклей в рамках празднования 225-летия со дня рождения А.С. Пушкина и осуществлен при поддержке Министерства культуры Российской Федерации и АНО «Русские сезоны».
Фото: Булат Гайнетдинов
Источник Российская газета Башкортостан