Полномочный представитель правительства в Конституционном и Верховном судах Михаил Барщевский в блиц-интервью РБК дал оценку решению КС о сроках давности в делах о коррупции и объяснил, как оно может повлиять на рассмотрение дел об изъятии активов по искам Генпрокуратуры.
Конституционный суд в четверг, 31 октября, вынес постановление о применении сроков исковой давности к требованиям об обращении коррупционного имущества в доход государства. Судьи решили, что исковая давность в таких делах в данный момент законом не предусмотрена, так как коррупция — это особенно опасное социальное явление и государство обязано противодействовать ей и принимать меры, которые делали бы попытку незаконного обогащения бессмысленной и бесперспективной. Однако, отметил суд, обращение в доход государства имущества не должно применяться в отношении третьих лиц, которые не участвовали в организации коррупционных схем и не знали об источнике происхождения имущества, но вступили с коррупционером в правоотношения, например, купили его имущество.
«Если бы КС сказал, что это имущество можно изъять даже по цепочке, то весь гражданской оборот обвалился бы»
— Как вы оцениваете принятое решение?
— Общее впечатление такое, что Конституционному суду удалось, что называется, пройти между Сциллой и Харибдой. Потому что конфликт, который рассматривался, — это, по сути, конфликт между частными интересами и публичными интересами, конфликт между антикоррупционным законодательством и Гражданским кодексом, и при этом оба правы, что называется. На мой взгляд, это решение, которое в наибольшей степени повлияет на жизнь страны. Оно не точечное, а оно глобальное.
Что сделал КС? Тут надо понимать, что я сужу со слуха, пока не видел полный текст постановления. Конституционный суд решил, что если имущество приобретено коррупционером, то есть лицом, нарушившим коррупционное законодательство, и находится до сих пор у него, то сроки давности по обращению этого имущества в доход муниципального образования не применяются, поскольку это не гражданско-правовые, а публично-правовые отношения.
Если это имущество было отчуждено, то есть продано, и оно находится у добросовестного приобретателя, то у добросовестного приобретателя его изъять нельзя. Это очень важный момент, если я правильно понимаю решение. Потому что с одной стороны коррупционеры не уходят от ответственности, а с другой стороны — гражданский оборот остается в достаточной степени стабильным. Если бы КС сказал, что это имущество можно изъять даже по цепочке, то весь гражданской оборот обвалился бы сразу. Мне очень было приятно, что в этой части КС согласился в частности и с позицией правительства, которую мы предлагали.
Единственное, что меня смущает, что коррупционные деяния, о которых говорит КС, они ведь могут быть разные. Согласитесь, что неуказание в декларации о расходах того, что ты купил акции какого-то предприятия, с одной стороны, а с другой стороны — осуждение за получение взятки в особо крупном размере или за мошеннические действия с использованием служебного положения — это все таки разные понятия, и ответственность должна быть разная. В одном случае это уголовная статья, в другом — максимум дисциплинарное взыскание. С точки зрения уголовного права — ответственность разная, а с точки зрения обращения имущества в доход государства без срока давности получается, что одинаковая. Это мне пока не очень легло на сердце. Но главный вопрос Конституционный суд решил абсолютно верно: сохранив в неприкосновенности гражданский оборот, но при этом сделав так, чтобы коррупционер никогда не чувствовал себя спокойно.
— Председатель Суда Валерий Зорькин отдельно обратил внимание на то, что принятое решение не касается дел о приватизации. Почему?
— Да, отдельно было оговорено, что это не касается вообще вопросов приватизации. Это очень важно, потому что сейчас пошли дела, когда, допустим, неправильно была приватизирована земля. Она находилась в федеральной собственности, а разрешение на приватизацию выдал, например, субъект. Прошло 25-30 лет, люди построили дома, живут, а сейчас к ним приходят и говорят, что неправильно была приватизирована земля, а ну-ка давайте отдавайте. Как я понимаю со слуха, в данном случае КС сказал, что это вопрос приватизации и сроки давности должны применяться как сказано в законе. Если это дело с участием прокурора, то срок — три года.
Довольно такое интересное решение. Очень взвешенное. Но для меня как для специалиста по гражданскому праву остается нераскрытым вопрос, что делать в случае, когда имущество, полученное коррупционным путем, переходит по наследству, можно ли к наследникам предъявлять иск об изъятии. Так что это решение еще требует осмысления.
— Считаете ли вы, что в ближайшее время будет какое-то отдельное постановление КС по приватизации?
— Нет, я думаю, что вряд ли. Ведь сегодня КС огласил только резолютивную часть, в мотивировочной части, конечно, все будет гораздо подробнее. Там, я думаю, вопросов уже не останется.
«Вопрос, что будет с делами по приватизации, которые прошли без срока давности»
— По нескольким статьям Гражданского кодекса было сказано, что они не соответствуют Конституции. Что это значит и что с этими статьями надо будет сделать?
— Там сказано, что они не соответствуют в той мере, в которой позволяют применять сроки давности по делам, вытекающим их коррупционных деяний. Судьи не дискриминировали эти статьи. Эти статьи можно дополнить отдельной оговоркой, а можно просто ориентироваться на постановление КС.
— Что сегодняшнее решение значит для сейчас рассматриваемых и уже рассмотренных дел?
— Да, был же запрос Краснодарского суда, как ему применить закон, теперь этот суд и другие, где рассматриваются такого рода дела, получили руководство. Более интересный вопрос, что будет с делами по приватизации, которые прошли без срока давности, где суд сегодня сказал, что так делать нельзя, а также что будет с делами, по которым имущество изъяли у добросовестных приобретателей. Но закон предусматривает возможность пересмотра таких дел по решению КС. Как именно это может быть сделано, надо спрашивать у опытных адвокатов.