В октябре впервые на русском языке публикуется роман классика японской литературы Юкио Мисимы «Игры зверей». Новинка «Пять прямых линий: Полная история музыки» Эндрю Ганта познакомит с развитием музыкального искусства с древнейших времён до наших дней, а хроника «Февраль 1933. Зима немецкой литературы» Уве Витштока расскажет о судьбах немецких интеллектуалов после прихода к власти Гитлера. Помимо этого, выходит дебютный сборник заметок военкора Анны Долгаревой «Я здесь не женщина, я фотоаппарат. Фронтовые записки». Также на книжных прилавках появится исследование Пьера Весперини «Переписывая прошлое: Как культура отмены мешает строить будущее», а любителей истории заинтересует «Цивилизация рассказчиков: как история становится Историей» Тамима Ансари.
«Игры зверей», Юкио Мисима («Иностранка»)
Издательство «Азбука-Аттикус» продолжает публикацию ранее не изданных в России произведений классика японской литературы Юкио Мисимы в слим-формате. В октябре впервые на русском языке появится роман его зрелого творческого периода «Игры зверей», написанный как пародия на классический сюжет японского традиционного театра Но.
В центре повествования — любовный треугольник между тщеславным литератором, его измученной женой и влюблённым в неё юношей. Их взаимоотношения смешиваются в коктейль из любви, ревности, манипуляций, чувства долга, подчинения порокам и напрасного стремления к добродетели.
Персонажи «Игр зверей» так же глубоко проработаны с психологической точки зрения, как и герои признанных шедевров Мисимы — «Исповедь маски» и «Золотой храм».
- © «Издательская Группа Азбука-Аттикус»
«Пока они шли, Юко не оставляла тревога: не ошиблась ли она, взяв на себя ответственность за брошенного всеми парня. Хотя, принимая такое решение, она не испытывала беспокойства. То, что она ощущала теперь, было, очевидно, неким предчувствием. Начальник тюрьмы упрекнул Юко в легкомыслии и сказал, что никогда не слышал, чтобы члены семьи жертвы становились поручителями преступника. Похоже, он принял решение Юко за сентиментальность».
«Пять прямых линий: Полная история музыки», Эндрю Гант («КоЛибри»)
Британский композитор и писатель Эндрю Гант рассказывает о зарождении и развитии музыки в контексте основных вех мировой истории. Костяные флейты и трубадуры, барокко и классицизм, Бах и Шенберг — Гант уделил внимание всем основным событиям и персонажам, расположив их практически в хронологическом порядке.
Несмотря на обилие имён, читатель не путается в них благодаря любопытным подробностям о жизни и творчестве композиторов. Уже с первых страниц можно познакомиться с хулиганским нравом Моцарта и его своеобразным юмором, узнать об отношении Стравинского и Гайдна к сочинению музыки на заказ, а также о борьбе австрийского композитора Перси Грейнджера с итальянскими терминами.
Эта книга с цветными иллюстрациями станет отличным пособием для знакомства с историей музыки.
- © «Издательская Группа Азбука-Аттикус»
«В XVI столетии музыкальный стиль Ренессанса достиг зрелости и совершенства. В начале века в Англии большинство музыкальных источников было уничтожено реформаторами-иконоборцами; однако, к счастью, сохранилась и дошла до нас величественная Итонская хоровая книга, по материалам которой можно составить представление о стиле двух десятилетий вплоть до 1520 года: воздушная, сложная, многоголосная, по большей части посвящённая Деве Марии музыка ряда композиторов, в том числе Гилберта Банестера, Джона Брауна, Уолтера Ламбе и др. Среди её отличительных стилистических черт можно выделить элементы имитационного письма, высокие верхние голоса и очень низкий бас».
«Февраль 1933. Зима немецкой литературы», Уве Витшток («Лёд»)
Приход Гитлера к власти 30 января 1933 года напрямую отразился и на культурной жизни Веймарской республики. Всего за месяц нацисты ограничили гражданские права и уничтожили свободу слова. Агрессия и безнаказанность нового режима поставили под угрозу не только культурный прогресс как таковой, но и жизнь многих писателей и деятелей искусства.
Немецкий журналист Уве Витшток с помощью дневников, писем и архивных материалов воссоздаёт этот переломный для истории Германии момент. Уже в феврале стало понятно, кому из писателей, художников и других представителей интеллектуальной элиты надо бежать из страны, кому придётся затаиться, а кто сможет и дальше заниматься творчеством.
Витшток проследил, как всего за месяц при новой власти изменилась жизнь 33 немецких интеллектуалов — от Томаса Манна и Эльзы Ласкер-Шюлер до Альфреда Дёблина и Бертольда Брехта.
«После бала прессы Ремарк остаётся в отеле лишь на одну ночь. По сути, его уже не волнует, кто станет новым канцлером после Шлейхера, как и вопрос о том, был ли этот бал последним танцем республики. В воскресенье утром сразу после завтрака он садится в свою машину «Лянча Дилямбда» — он любит быстрые автомобили и высокие скорости — и направляется к швейцарской границе. Это долгий, холодный путь с севера на юг по зимним дорогам Германии. Свою родину он увидит снова лишь спустя 20 лет».
«Я здесь не женщина, я фотоаппарат. Фронтовые записки», Анна Долгарева (КПД)
В своей дебютной книге военкор Анна Долгарева публикует заметки, собранные в Донбассе в 2014—2023 годах. Большинство из них — о тяжёлых буднях мирных жителей и военных на передовой.
Книга делится на две части. В первой — свидетельства тех, кто пострадал от войны, во второй автор повествует о собственном опыте нахождения в зоне СВО.
Анна Долгарева родилась в Харькове. После того как её жених погиб в боях за Донбасс в 2015 году, Анна освещает происходящее на фронте и устраивает вечера патриотической поэзии.
«Я увидела женщину средних лет, тёмную лицом, которая рыдала, сидя на лавочке. К ней никто не подходил, она так и заходилась в истерике среди толпы.
— Почему вы плачете? — спросила я.
— А что тут хорошего? — провсхлипывала она, нервно вытирая лицо платком.
Она вытирала, а слёзы бежали и бежали.
У меня не было ответа, но я постаралась ответить.
— Вы, по крайней мере, оттуда выбрались.
— Ну слава богу, хоть оттуда выбрались, — горько сказала она.
— Долго пришлось в подвале сидеть?
— Двадцать два дня просидели. Воды нет. Вообще — ничего. И вокруг дома горели, и наш дом горел, пятиэтажка четырёхподъездная. Четвёртый, третий подъезды вообще выгорели. У нас первый, начал тоже гореть. Ребята как могли, так и тушили. Они даже нам не давали тушить, начинали стрелять. Мы с труб ржавую воду сливали. С отопления».
«Переписывая прошлое: Как культура отмены мешает строить будущее», Пьер Весперини («Альпина Паблишер»)
Книга французского историка и философа Пьера Весперини — одно из первых комплексных исследований культуры отмены, ставшей заметным общественным явлением в последние годы. Она выражается в публичном бойкоте людей или организаций за неприемлемые с точки зрения общественности поступки или высказывания.
«Отменять» могут не только современников, но и исторические фигуры из других эпох. По мнению Весперини, такое желание переписать или «стереть» неоднозначные моменты прошлого не позволяет учиться на ошибках предыдущих поколений.
Книга прежде всего предназначена для интересующихся современной политикой и социологией.
- © «Альпина Паблишер»
«Культуре отмены, несомненно, присущи порывистость, нетерпимость, а порой и агрессия. С её адептами не всегда легко вести диалог. Причины такой атмосферы в рядах этого движения просты. Во-первых, возраст активистов. Каждый, кто был молод, помнил свойственные этому периоду жизни политический радикализм и требование моральной чистоты. Во-вторых, отчаяние, вызванное зрелищем мира, где, несомненно, несмотря на некоторый прогресс, всё ещё царит расовая и патриархальная несправедливость, становясь (как кажется) день ото дня всё более безнаказанной, а каждая победа неожиданна и достаётся дорогой ценой».
«Цивилизация рассказчиков: как история становится Историей», Тамим Ансари («Альпина нон-фикшн»)
Книга американского писателя афганского происхождения Тамима Ансари рассказывает, как способность человека создавать и распространять абстрактные идеи определила пути развития цивилизаций и общества. С точки зрения автора, всемирная история — это на самом деле искусственно созданный нарратив, ориентированный на некую общность людей.
Смешение и наложение идей, в свою очередь, формирует более сложные и масштабные концепции, которые находят отражение в вооружённых конфликтах, научных открытиях, подъёме культуры и религиозности.
Несмотря на глобализацию, человечество по-прежнему разделено на множество созданных обществом микромиров. Именно их расширение и взаимодействие формирует мировую историю, считает Ансари.
- © Альпина нон-фикшн
«В конце концов всё сводится к форме нарратива. Конечно, историческая наука оперирует фактами, однако они, по сути, работают на нарратив. Когда мы пишем свою историю, мы изобретаем себя. Именно этим мы занимались в пещерах много веков назад, когда собирались вокруг очага и пересказывали детям истории, услышанные от своих предков, вспоминали совместно пережитые приключения, в корне изменившие наши жизни, спорили о том, кто из нас на самом деле завалил медведя, и делали выводы о смысле жизни, глядя на звёзды, — когда древние смотрели в ночное небо, они видели не просто звёзды, они видели созвездия. Они говорили: «Вон там медведь», а ещё говорили: «Посмотри, это могучий охотник», их соплеменники кивали, и пока все члены группы видели медведя и могучего охотника, так оно и было».