За 75 лет после открытия первого угольного разреза в Кузбассе площадь нарушенных земель здесь достигла, по разным оценкам, от 100 до 150 тысяч гектаров. Восстановить их одним махом даже гигантскими усилиями невозможно. Ученые считают профанацией громкие заявления о планах ликвидировать все горные отвалы к 2030 году. Ведь они формировались десятки лет, и угледобыча продолжается. Сегодня рекультивировано лишь около четверти занятой отвалами площади. В основном — универсальным путем формирования насаждений облепихи и сосны. Хвойные деревья в Сибири хорошо растут и возобновляются, помогая уменьшать углеродный след. Снижение способности территорий поглощать и накапливать СО2, что усугубляет климатические проблемы, тесно связано именно с деградацией земель. На таких территориях, по наблюдениям экспертов, популяции растений и животных сокращаются быстрее всего. Потому сохранение биологического разнообразия еще в начале 1990-х объявили величайшей ценностью — по сути, сохранением среды обитания человечества.
Конвенцию о биоразнообразии Россия ратифицировала в 1995-м. Количество публикаций и исследований на эту тему во всем мире в то время стало расти лавинообразно.
— На Западе начали создавать отраслевые справочники — уголь, химия, металлургия, строительство объединились по группам и разработали четкие принципы сохранения биоразнообразия при реализации промышленных проектов. Зарубежные ученые скрупулезно создавали соответствующую методологическую базу для бизнеса. Для предприятий это руководство к действию на разных стадиях жизненного цикла. Они должны предотвращать негативное воздействие на природные объекты еще до начала работ, осуществлять мониторинг воздействия в процессе, восстанавливать то, что нарушили, и компенсировать нанесенный ущерб. В России мероприятия по сохранению биоразнообразия это не требование закона, а добровольное действие собственника на свой страх и риск, поэтому преобладают отдельные пиар-акции, а не системная деятельность компаний, направленная на благо местного населения и уникальных природных экосистем, — отмечает доктор биологических наук, руководитель Межрегионального центра компетенций по вопросам постмайнинга и экологии угольного производства Кузбасского государственного технического университета Юрий Манаков.
За последнее время в стране сформировано несколько подходов к рекультивации отвалов. Кроме лесоводственного, существуют эколого-ботанический (когда критерием становится видовое разнообразие травяного покрова) и почвенно-экологический, направленный на почвообразование. Это и есть природоподобные технологии рекультивации. В Кузбассе начали их создавать и испытывать более десяти лет назад.
О достигнутых успехах и начатых экспериментах не так давно рассказали участникам VII Международной конференции о проблемах промышленной ботаники индустриально развитых регионов в Кемерове. Так, например, уже доказано на практике, что использование саженцев и сеянцев с закрытой корневой системой обеспечивает их почти стопроцентную приживаемость, увеличение сроков посадки и снижение нормативного количества деревьев на гектар с четырех тысяч до двух тысяч. При этом на отвалах благодаря методу теперь укореняются даже капризная пихта, осина и береза, которые раньше для рекультивации не использовались. И уже через три-четыре года деревья вырастают до полутора-двух метров. Впрочем, в последнее время деревья на отвалы высаживают уже большими, и они даже не думают засыхать.
— Практикуем и посев травяных смесей, устойчивых к произрастанию вместе с сосной обыкновенной. Мятлик луговой и клевер ползучий не формируют высокого травостоя, но подавляют сорняки. Мелиорация поверхностного слоя почвы ускоряется, — отметил доктор биологических наук, ведущий научный сотрудник Кузбасского ботанического сада Федерального исследовательского центра угля и углехимии СО РАН Владимир Уфимцев. — И еще одно из успешных направлений — создание опытно-показательных экополигонов, где мы опробуем наши разработки по созданию природоподобных экосистем, моделирующих естественные условия, нарушенные угледобычей.
Впервые ученые реставрировали ковыльную степь на отвалах Виноградовского угольного разреза в 2019 году. Тогда уже в производственном эксперименте применялись средства механизации, что повысило скорость и эффективность работ. Теперь на этом и на других отвалах, как прежде до нарушения, раскинулись степи и луга.
— Опыты по разработке технологий восстановления биоразнообразия мы проводили с 2014 года. И уже тогда понимали, что для диалога с бизнесом одних наших научных статей недостаточно — нужны методические рекомендации с ясными технологическими схемами, которые технологи смогут встроить в производственный процесс, а проектные институты — включать в разделы рабочего проекта. Но оказалось, что все рекомендации, утвержденные на региональном уровне, малоэффективны. Поскольку добывающие компании, выходя с такими проектами на Главгосэкспертизу, получали отрицательные заключения. Эксперты не находили оснований для использования именно этих технологий. Как оказалось, железным основанием для включения в проект технологии является государственный стандарт. Поэтому бизнес, идя по пути наименьшего сопротивления, включал в проекты устаревшие технологии сельскохозяйственной и лесной рекультивации, утвержденные еще в 1986 году, где нет ни слова о биоразнообразии — продолжает Юрий Манаков. — Просто реальность такова, что пока в России нет закона о применении тех или иных технологий, они не могут стать корпоративной практикой, как это происходит во всем мире.
Между тем
Методические рекомендации, разработанные кузбасскими учеными, в 2022 году были предложены в план работы технического комитета при Бюро НДТ. И уже в этом году они могут быть приняты в качестве ГОСТов. А базовые ГОСТы по сохранению биоразнообразия, касающиеся программ восстановления, мониторинга и оценки хозяйственной деятельности, уже действуют. И ряд крупных добывающих компаний ими руководствуется. Но, говорят ученые, это все же пока не массовая история.
— Каковы механизмы внедрения таких технологий в Кузбассе? Это деятельное участие: мы должны работать с угольщиками и подрядчиками, мотивировать их. Мы можем сверх гарантийной посадки применять свои ноу-хау и в случае успешности заострять внимание заказчиков на результатах, чтобы они видели, насколько это выгодно и эффективно. И конечно, нужно продвигать наши наработки и создавать новые ГОСТы. Чтобы потом через проектные организации в диалоге с бизнесом можно было включать их в техзадания и использовать по назначению, — полагает Владимир Уфимцев.
Все это — важнейшая часть задач промышленной ботаники, которая в угледобывающем регионе развивается активно. Правда, на фоне одной тенденции: некоторые производственники выполняют запланированные мероприятия по сохранению биоразнообразия лишь частично. При этом они занимаются гринвошингом, то есть пытаются «покрасить» свою деятельность в зеленый цвет, на деле вкладывая в экологические мероприятия копейки. И вот эта тенденция не должна стать нормой.