Когда прочитал о споре между главой Одесской областной военной администрации Олегом Кипером и градоначальником Одессы Геннадием Трухановым по поводу очередного переименования бульваров и улиц в городе, где родились мои мама, бабушка, прабабушка и прадедушка, то вспомнил об этой картинке, которую мэр «жемчужины у моря», видимо, успел посмотреть, а военный губернатор то ли не удосужился, то ли не понял ее смысла. Для Одессы и одесситов есть имена, давно ставшие символическими — начиная с Екатерины Великой, чья державная воля определила рождение города, и Осипа Дерибаса (Хосе де Рибаса), эту волю воплотившего в жизнь, до пронзительно ярких писателей южнорусской школы, которые увековечили его в литературе — от И. Э. Бабеля и К. Г. Паустовского до В. П. Катаева и М. М. Жванецкого. Впрочем, не стану защищать разумную и вполне патриотическую позицию Г. Труханова, который сказал, что исчезновение этих имен из одесской топонимики угрожает культурному наследию, попросту говоря, «обнулит» город. Вовсе не хочу, чтобы мои слова поддержки прибавили ему неприятностей.
Можно было бы оттачивать стилистику сатирического фельетона — ведь попытка украинских властей заставить одесситов забыть свою собственную историю по сути своей и по форме — смехотворна. Тем более что за богатую событиями историю ХХ и ХХI веков это вытворяют не в первый раз. И никогда эпидемия переименований не приносила успеха властям. Позволю себе напомнить одесский анекдот времен «оттепельных» советских лет, который мастерски рассказывал Леонид Осипович Утесов. На причале у пришвартованного выдраенного до блеска корабля «Михаил Лермонтов» стоит немолодая пышнотелая одесская красавица со своим внуком. Внук спрашивает бабушку: «А кто такой Михаил Лермонтов?» Бабушка отвечает: «Михаил Лермонтов — великий русский поэт, прославившийся…» Боцман, стоящий на палубе, громогласно ее прерывает: «Мадам, не обманывайте ребенка. «Михаил Лермонтов» — это бывший «Лазарь Каганович». Наверное, Михаил Жванецкий порадовался бы тому, что его творчество сравнимо по мощи с военно-морским флотом, — именно так теперь хотят назвать бульвар, носивший его имя. И наверняка нашел бы что сказать по поводу мотива этого решения, — бульвар решили переименовать потому, что он снимался в одном фильме с Михаилом Пореченковым, который поддерживает специальную военную операцию России на Украине. Но ведь Исаак Бабель и Илья Ильф вместе с Евгением Петровым, не говоря уже об А. С. Пушкине, даже не знали кто такой Пореченков… Но и от их опасных для украинских властей имен решила избавить одесситов областная военная администрация.
Было бы смешно, если бы не было так грустно.
Исчезновение этих имен из одесской топонимики угрожает культурному наследию
Одной из своих главных задач О. Кипер сделал искоренение из областной жизни любого намека на «русский мир». Обладая завидной последовательностью, он отдал приказ о проверке всех «неблагонадежных». В результате возбуждено 250 уголовных дел.
Примеры уголовных преследований на Украине за приверженность «русскому миру» лишь множатся. Так в самом конце июля был арестован известный украинский историк, член-корреспондент Национальной академии наук Алексей Петрович Толочко. Его отец, выдающийся ученый академик Петр Петрович Толочко, умерший в апреле нынешнего года, в своей книги «Заблудшие» (2017), пронизанной глубочайшей любовью к Украине и украинскому народу, с большой тревогой писал об угрозе разрыва братских связей между украинцами и русскими.
География — это судьба. И общая история тоже
Понятно, что ничего нового в этих действиях украинских властей нет, — борьба с русской культурой, русской топонимикой, отражающая борьбу с исторической памятью, началась еще на развалинах СССР. Формирование нового украинского государства потребовало создания мифологии, которая определила бы национальную идентичность. Создания истории, которая бы укладывалась в новые мифологемы. Национальное самосознание строилось на противопоставлении окружающим этносам. Теперь уже мало кто помнит, что книга Л. Д. Кучмы «Украина — не Россия» написана и издана на русском языке московским издательством «Время». И хотя ее автор, в ту пору президент Украины, писал о том, что его книга — не вызов, а «констатация», «размышление», в самом ее названии была антитеза, утверждающая разлом двух родственных по крови, по вере, по жизни этносов. Казалось, борьба с «русским миром» позволит сплотить украинских граждан. Но события 2014 года показали, что это не так. Украинские националисты с начала 1990-х годов стремились к созданию моноэтнического государства, не желая признавать, что на территории современной Украины на протяжении столетий жили не просто рядом, но вместе украинцы, русские, поляки и еще множество народов. В Одессе перед Октябрьской революцией выходили газеты, если мне не изменяет память, на четырнадцати языках. Эти этносы — более или менее многочисленные и могли создать нацию нового государства. Но украинская власть пошла своим путем, который после Майдана привел к разлому страны. Вопрос отношения к русскому языку был одной из важнейших решающих причин конфликта Киева с Крымом и Левобережьем Украины. При этом не надо думать, что русский язык вытравлен из обихода, — достаточно послушать, как и что говорят украинские военнослужащие в «минуты роковые».
Политика киевских властей, которые стремятся вытравить все русское из духовной жизни украинских граждан, лишь ускоряет культурную деградацию общества. И вовсе не хочется ерничать по этому поводу. География — это судьба. И общая история тоже.
И потому, когда Светлана Крючкова вместе с Ниной Усатовой в программе Андрея Малахова запели «Ридна мати моя, ти ночей не доспала…», заныло под сердцем.