Звонкие чаячьи крики у жителей российских регионов, многие из которых находятся далеко от моря, давно не ассоциируются с отдыхом на пляже. Например, в Подмосковье с раннего утра птичьи колонии встают на крыло и начинают истошно орать, мешая жителям спать.
«Летают, орут и гадят»
Жалобы на чаек регулярно появляются в соцсетях. «Летают, орут и гадят!» — пишут люди. «За последние годы их стало больше. Они начинают кричать с самого рассвета. Даже карканье вороны значительно тише и менее раздражительное, — рассказывает „АиФ“ основатель проекта АНО „Орнитарий“ Вадим Мишин. — Но дело в том, что численность чаек напрямую зависит от объёма твёрдых бытовых отходов. Крупные помойки — их главная кормовая база».
Сегодня количество озёрных чаек только в Москве и ближнем Подмосковье оценивается в 10–15 тыс. пар.
«Популяция чаек в городах растёт, поскольку естественных врагов у них нет, как и конкурентов. Между чайками и воронами в городе нет соперничества, поскольку они занимают разные ниши. Первые гнездятся на крышах домов, вторые — на деревьях. Вопрос конкуренции встанет при недостатке кормовой базы. Но обилие свалок обеспечивает им сытую жизнь», — считает орнитолог Юлия Соколова. Благодаря комфортным условиям живущие в городах чайки давно превратились из перелётных в осёдлых птиц.
Но если пернатым рост свалок только в плюс, то человеку, который, к слову сказать, является основным генератором мусора, они не в радость.
Погрязнем в пластике
С чем же связано увеличение объёмов мусора? Помню, что в детстве ведро с отходами наполнялось за день лишь наполовину, а сегодня уже к вечеру оно переполнено. Это притом что сейчас, как и тогда, семья состоит всего из трёх человек.
«Кратное увеличение объёмов мусора произошло отчасти из-за того, что человечество научилось производить дешёвую пластиковую упаковку для товаров. Вместе с тем культура обращения с отходами, культура потребления не поспевает за развитием технологий упаковки. Отходы невыгодно перерабатывать, собирать, сортировать — проще всё производить из новых материалов. Поэтому мусора становится всё больше и больше», — считает руководитель экоцентра «Собиратор» Леонид Синицын.
Cвалки в России занимают 4 млн гектаров, что равно площади Швейцарии. Ежегодно Территория, занятая мусором, увеличивается на 400 тыс. гектаров. к 2050 году свалки могут занять 1% площади нашей страны.
Но не превратится ли наша планета в одну большую свалку уже в обозримом будущем? «Вряд ли такое возможно, — полагает эколог. — На Земле всё-таки ещё очень много свободных пространств. Но свалки занимают территории рядом с жильём человека. И со временем мы рискуем вместо природных ландшафтов лицезреть мусорные горы. Причём это лишь видимая часть мусорного айсберга, а сколько отходов покоится в морях и океанах…»
Один из путей решения проблемы эксперт видит в пропаганде раздельного сбора мусора, рационального использования ресурсов человеком. «Надо больше производить перерабатываемой упаковки», — отмечает Синицын.
Биоразлагаемый обман
Эксперт ОНФ, член научного совета РЭО эколог Илья Рыбальченко говорит, что окружающая среда ещё не научилась перерабатывать пластик, который появился на планете сравнительно недавно.
«Природа за миллиарды лет приспособилась более или менее успешно перерабатывать всё что угодно — консервные банки, органику. Но полимеры — это тяжёлая молекула. У бактерий нет такого фермента, который мог бы раздробить её на части, переработать и сделать усвояемой», — поясняет Рыбальченко.
Он также назвал опасной тенденцией последнего времени появление биоразлагаемых пакетов и тому подобной упаковки. «Это тот же полимер, в который при изготовлении замешивается процентов 5 обычного сахара или крахмала. Когда вы выбрасываете такой пакет и он попадает на свет или в воду, сахар растворяется, а миллионы мельчайших частиц полимера впитываются в землю. При этом возникает ощущение экологичности, ведь пакет распался. Но никто не задумывается о том, что случилось с 95% молекул полимера, из которого этот пакет состоял. А они превратились в микропластик, который невозможно отфильтровать.
Самое страшное, что этот микропластик начинает встраиваться в пищевые цепочки рыб и других животных, попадает в питьевую воду. К примеру, в бутилированной воде некоторых производителей уже обнаруживали микропластик. Это очень серьёзная угроза», — уверен эксперт.
Выход есть
На самом деле бывает и нормальный биоразлагаемый пластик, к нему относится целлофан. «Если вы забудете целлофановый пакет в лесу или на речке, то это будет, конечно, неэстетично, но жучки-червячки со временем благополучно с ним справятся. А если вы забудете полиэтиленовый пакет, то, увы, он не исчезнет. Но проблема в том, что целлофан — материал дорогой, а полиэтилен — дешёвый. И выход я вижу только один: на законодательном уровне заставить производителей выпускать биоразлагаемый пластик органического происхождения», — говорит Илья Рыбальченко.
А проблему свалок и оккупировавших их чаек эксперт связывает с тем, что мусороперерабатывающая отрасль у нас отдана на откуп бизнесу. «Коммерсанты заинтересованы в расположении свалок вокруг мегаполисов. Таким образом они могут продавить строительство дешёвых мусороперерабатывающих заводов — я называю их «дымными сжигайками», — отмечает Рыбальченко.
По его мнению, нам нужно перенять опыт таких стран, как Азербайджан и Япония, использующих экологичную плазменную переработку. Она позволяет расщеплять сложные полимеры до газообразных углеводородов и оксида углерода, тем самым сокращая выбросы токсинов на 99%.
<!—Расположение: —>