Екатерина Градова: Я должна была быть Ритой Осяниной, а стала радисткой Кэт
На Киностудии Горького я в то время пробовалась на роль Риты Осяниной в «А зори здесь тихие», все шло хорошо, но вот как-то выхожу я с очередных проб, и вдруг меня кто-то хватает за руку и буквально запихивает в один из кабинетов. Я растерялась, потом смотрю — сидит маленькая женщина, это была Татьяна Лиознова. Сразу же, без подготовки, она начала меня «обрабатывать» — зачем вам эти «зори»?! Будете сниматься все лето в болотах Карелии в компании девок, всего один мужчина, тоже мне приключения! А у нас здесь Германия и Вячеслав Тихонов! Сам Тихонов тогда тоже был на киностудии, мне предложили с ним прочитать один из диалогов. Я, конечно, прочитала. С этого и началась моя радистка Кэт, она же Кэтрин Кин.
Екатерина Градова — о клюкве
Помню, Лиознова говорила на пробах: мне нужна клюква, не матерая разведчица, а девушка, которая заорет по-русски, которая будет бояться, метаться, когда ее припрут к стенке. Так она и звала меня клюквой все съемки. И это мне помогало.
Леонид Куравлев — о диктаторстве Лиозновой
Татьяна Михайловна Лиознова предлагала мне роль Гитлера. То есть, она была настолько великая, что не зависела и от того, кого ты раньше сыграл, и от мнения начальников и зрителей. У нее был свой ум, свои взгляды на жизнь и на кино. И она была очень смелая, в чем-то даже дерзкая, но и очень жесткая. Когда она приходила в павильон, сразу наступала священная, подчеркиваю, священная тишина. Ее очень боялись, и, я думаю, хорошо, что боялись. В какой-то степени режиссера надо бояться. Он хозяин. Татьяна Михайловна была именно хозяином, в чем-то даже диктатором. Но при этом вы не встретите актера, который не был бы ей благодарен.
Вячеслав Шалевич: Какой с меня Даллес!
Татьяна Михайловна мне все время говорила: для тебя роли в картине про Штирлица нет, не звони. А потом сама позвонила: беги скорей на студию, будем пробовать один грим. Оказалось, это грим Даллеса. Была одна фотография, ему на ней лет 60, вот с нее и лепили. Часа три на грим уходило. Я сначала думал, ну какой с меня Даллес! А потом увидел многих артистов, которые блестяще исполняли у Лиозновой сложнейшие и неожиданные для них роли, и успокоился. Доверился ей. А как Лиознова выстраивала атмосферу в кадре! Вот, например, два прекрасных артиста играли моих ассистентов, это Гафт и Эйбоженко, в первой сцене я не произношу даже слова, но ощущение, что именно я там главный! Татьяна Михайловна была великим режиссером, вот о чем нельзя забывать, когда мы говорим о «17 мгновениях весны».
Василий Лановой — о благодарности режиссеру
Слава богу, среди родоначальников сериалов про разведчиков в России оказалась Татьяна Михайловна, она была невероятным максималистом с абсолютно мужским характером. Она добивалась всего, что хотела. И меня уговорила сыграть в своем фильме генерала Карла Вольфа, я ей за это очень благодарен. Я ведь отказывался сначала от роли, представляете! Лиознова подкупила меня тем, что предложила сделать из противника человека умного и обаятельного, до этого фашистов в советском кино, как правило, изображали неотесанными дураками. Лиознова же добивалась документальной точности во всем, в том числе в характерах персонажей.
Василий Лановой: Реальный Вольф передал мне коньяк
Расскажу вам историю, которую уже двести раз переврали. Но вот как было. Иду я как-то по тогдашней улице Горького, а по ту сторону бежит Юлиан Семенов, увидел меня, перебежал дорогу, обнял и говорит: «Я был недавно в Германии, и на одном из приемов вдруг появился реальный Вольф, он жутко толстым стал. Я его спрашиваю: «Вы смотрели 17 мгновений весны?» Отвечает: смотрел. Ну и как вам, спрашиваю, понравился актер, который вас играл? Абсолютно непохож, отвечает Вольф». И тогда Юлиан ему и сказал — вы должны быть счастливы, что наш худой Лановой вас сыграл. Тот захохотал, купил бутылку коньяка — передайте вашему Лановому. Честно скажу, коньяк от Вольфа до меня не доехал.
Константин Желдин: Как мы настраивались на роли фашистов?
Меня постоянно спрашивают, как же вы настраивались на свою роль, что вы читали, с кем консультировались. Я отвечу за себя и за всех актеров — мы смотрели хронику из жизни гитлеровской Германии, ее нам Лиознова показывала постоянно. И мы понимали, что Гитлер, конечно, был маньяком, но там было много и нормальных людей, в этом-то и ужас, значит, нормальные люди тоже могут быть фашистами.
Екатерина Градова: Заплакать в кадре помог Таривердиев
В одной из сцен должны были снимать мою истерику в машине, снимали в павильоне на киностудии. Как в павильоне? Раскачивали машину, ветками водили так, чтобы шла тень, будто бы мы едем, автомобиль сам, естественно, без верха был. Искусство кино во всей красе! Вот только я-то молодая актриса, и вот так с ровного места зарыдать для меня было очень трудно. И ничего у нас не получалось. На наше счастье в павильон зашел композитор фильма Микаэл Таривердиев, Лиознова увидела его и командует: тащите с верхнего этажа рояль. Ребята приволокли рояль, Таривердиева усадили за клавиши. И как только он начал играть — у меня слезы сами собой потекли. Вот так и сняли эту сложнейшую сцену. А истории о том, что Лиознова меня специально травила, чтобы я зарыдала — брехня.
Екатерина Градова — о киноляпе, который мало кто замечает
Татьяна Лиознова работала без остановки и днем, и ночью. На все сто процентов она была в материале, знала все роды войск, у кого какая форма, проверяла каждый костюм на соответствие эпохе… Контролировала все — и свет, и костюмеров, и монтаж… Но один раз расслабилась. Есть в фильме такой кадр — меня везут в Гестапо, я в пальто, а из-под него, обратите внимание, видна юбка в серую клетку, а когда мы к Гестапо подъезжаем, юбка уже черная. Когда этот ляп в Москве обнаружили, скандал был дичайший, Лиознова кричала — я один раз расслабилась, и никто не смог уследить! Переснять этот кадр возможности уже не было.
Константин Желдин: Как Тихонов «разбивал» об мою голову бутылку
В фильме есть сцена, когда герой Тихонова разбивает об мою голову бутылку. Эту бутылку сделали из воска, Вячеслав Васильевич посмотрел на нее, потрогал и сказал: «Она из воска, спору нет, но голова у Кости настоящая, ручаться, что он не пострадает, я не стану, поэтому давайте как-нибудь по-другому снимем». Пришлось прибегнуть к искусству монтажа. На одном плане Тихонов замахивается и резко опускает руку, потом камера останавливается, меня заливают искусственной кровью, и в следующем кадре я падаю на стол. Вот и весь фокус.
Константин Желдин — о роли Тихонова за кадром
Тихонов этот фильм на себе вытянул. Он и Татьяна Лиознова, которой непросто приходилось — у кого-то из актеров постоянно что-то не получалось, пленка кончалась, реквизит оказывался не тот. Это очень сложная была работа. Плюс нужно было поддерживать хорошую атмосферу за кадром. Я помню, как у одного великого сегодня актера роль не шла, вот не попадал он и все, Тихонов его поддерживал, Лиознова с ним работала, но все тщетно. Однажды я пришел на съемки и смотрю: веселятся все, праздник такой, будто снова Берлин взяли. Оказывается, у этого актера, наконец, роль стала получаться, и все за него просто искренне радовались. Вот в такой атмосфере мы снимали картину, и Тихонов был главным, кто эту атмосферу создавал.
Элеонора Шашкова: Жена Штирлица навсегда
Сцены, когда Штирлиц в кафе встречается со своей женой, в сценарии не было. Ее предложил Тихонов, а ему этот эпизод из реальной жизни рассказал кто-то из разведчиков. Лиознова же мне, помню, сказала, если ты сыграешь эту сцену, тебя будет вся страна знать. Так и получилось.
Элеонора Шашкова: Как снимали сцену в кафе
Нет, это не кинобайка, что мы с Тихоновым снимались в сцене, где он встречает жену, по отдельности. У Вячеслава Васильевича был выходной в тот день, но он не выдержал и приехал на киностудию. Потому что прекрасно понимал — без партнера такое не сыграешь. И он мне очень помог. Просто сел под камеру и все показал. В итоге мы часа за полтора эту сцену сняли. И я счастливая уехала домой. Утром — телефонный звонок, сама Татьяна Лиознова на том конце провода: «Слава не может сниматься, просит тебя, глаза, говорит, этой артистки привезите». Я поехала на студию, села, как он накануне, под камеру и сыграла то, что вчера играла. Чистый Голливуд!
Элеонора Шашкова: Лиознова со мной не разговаривала два года
Но на этом история не закончилась. Лиознова вскоре пригласила меня на просмотр этого эпизода, а он еще был сухим, то есть никакой музыки Таривердиева там еще и в помине не было, только монтаж. Я смотрю и вижу — так, пиджак подернут, спина сгорблена… Встала и говорю: «Татьяна Михайловна, какой ужас!». А она мне в ответ: «Иди». И не разговаривала со мной два года.
Василий Лановой — почему раскрасили «17 мгновений весны»
Трагедия для меня, что в какой-то момент «17 мгновений весны» раскрасили. А перед этим мне звонят и говорят: Василий Семенович, вам так повезло, мы будем раскрашивать картину, я говорю — попробуйте только, сволочи! А потом я узнал, уже задним числом, что Татьяна Михайловна в те годы очень болела, с деньгами у нее было все плохо, и вот ее в этот период просто купили, купили ее согласие на то, чтобы сделать «17 мгновений весны» цветными. Жуть.
Лев Дуров: На съемки в ГДР меня не выпустили
Я впервые должен был ехать за рубеж на съемки «17 мгновений весны», но в те годы нужно было пройти выездную комиссию: ты заходил в кабинет, а там разные серьезные дяди и тети задавали тебе вопросы. Когда я зашел, меня спросили — как выглядит флаг СССР? Мне сразу плохо стало, думаю, я же вроде не кретин, я гражданин, и выгляжу, кажется, как нормальный человек, они издеваются тут что ли? В общем, я им там наговорил всякого. Лиознова мне звонит вскоре, кричит — Вы чего там натворили, вас нет в списках тех, кому разрешили выехать на съемки в ГДР! Пусть, говорю, Слава меня на родине убьет, чего ж тут такого. В итоге так и пришлось сделать — где-то около МГУ сняли, как Штирлиц стреляет в Клауса.
Екатерина Градова — о том, как Лиознову пытались подкупить
Татьяна Михайловна была необыкновенным патриотом. Я имею право об этом говорить, потому что кое-какие ситуации из своей жизни мне Лиознова рассказывала лично. Однажды, это было уже после выхода «17 мгновений весны», ее пригласил в ресторан один иностранный господин и предложил несколько миллионов долларов за то, чтобы она сняла фильм по сценарию, который он ей предоставит. Она встала из-за стола и сказала: «Вы знаете, русские режиссеры не продаются, спасибо за ужин, всего вам доброго». Вот такой была эта маленькая женщина.