Глава совета директоров Росводоканала: «Любой неплатеж подрезает крылья»

Максим Широков (Фото: Андрей Любимов / РБК)

Содержание:

О последствиях паводков весной 2024 года

Весной 2024 года ряд российских регионов боролся с паводками. Наиболее масштабные наводнения зафиксировали в Оренбургской области. 4 апреля в регионе объявили режим ЧС, позднее ему придали федеральный характер. Из-за подъема уровня воды в Урале в Орске прорвало насыпную дамбу. Позднее вода пришлаи в областной центр региона — Оренбург.

ГК «Росводоканал» работает и в Орске, и в Оренбурге. «Такой паводок он был впервые за последние 50-60 лет. Даже никто не помнит, когда было подобное, — вспоминает в разговоре с РБК Максим Широков, председатель совета директоров ГК «Росводоканал». — Справиться с катастрофической ситуацией такого масштаба в кратчайшие сроки и возобновить подачу воды нам позволил только масштаб компании. То есть, если бы там просто работал один Орский водоканал, то случилась бы большая трагедия для населения. Благодаря тому, что у нас есть плечо, ресурс, мы большая компания, мы очень быстро — в течение буквально нескольких дней — подтянули технику из Краснодара, из Тюмени, из Омска, новое оборудование для замены вышедшего из строя, передвижные лаборатории для тестирования воды, и личный персонал. Уже в первые дни борьбы с паводком мы привезли оборудования более чем на 100 млн руб. Рабочие из других городов нашего присутствия приезжали целиком сформированными бригадами, привыкшими и умеющими слаженно работать. Водоснабжение было восстановлено в кратчайшие сроки, через примерно три недели именно благодаря комплексному подходу».

Прямой ущерб компании, который зафиксировал «Росводоканал» — примерно 1 млрд руб.: «В настоящий момент за счет бюджетных средств — субсидии правительства, выделенных на ликвидацию последствий ЧС в Орске реализуются мероприятия по 95 объектам на общую сумму 1,3 млрд руб и по 55 объектам в Оренбурге на сумму более 700 млн руб.». По словам Широкова, несмотря на ущерб и ЧС, на концессионное соглашение это никак не повлияло — компания никаких дополнительных преференций или послаблений не получала. «Губернатор помогал во всем. Но вопрос, что тут можно сделать? В рамках законодательства ведь нельзя взять и убрать налоги, например, для нас на какой-то период. Вся помощь, которую мы просили, давалась в режиме реального времени».

Выводы по итогам весенних паводков компания сделала. «Я не хочу сказать, что мы изменили бизнес-процессы, но мы предусмотрели какие-то истории, которые вынесли в качестве уроков для всех водоканалов, которые входят в нашу группу: резервное оборудование, степень готовности, подготовка персонала и т.д. В течение месяца после ухода паводка мы уже провели масштабные обучения и практические учения во всех наших водоканалах».

О неплатежах за коммуналку

Размер совокупного долга россиян по оплате за коммунальные услуги снизился за последние два года и на октябрь 2024-го составлял 833 млрд руб., приводил данные глава Минстроя Ирек Файзуллин. «Собираемость [платежей за ЖКХ] увеличилась до 101% [год к году] в среднем по стране», — отмечал министр. «Неплатежи есть, естественно, и это нормально, — говорит Широков. — Но любой неплатеж, особенно в тарифном бизнесе — это мгновенно подрезает нам крылья. Вопрос — как с этим работать? Есть крайняя мера — ограничение ресурса, но мы практически ее не применяем, стараемся работать на «дальних подходах» — работаем активно по предупреждению задолженности в досудебном порядке, коммуницируем с клиентами, напоминая о необходимости заплатить, улучшаем работу центров обслуживания клиентов».

По его словам, собираемость прошлых лет в среднем у «Росводоканала» складывалась на уровне 98%. При этом он отмечает, что «процесс взыскания усложняется и становится дороже для компании»: «С марта 2023 закрыт доступ к персональным данным в Росреестре (служба ограничила предоставление информации из Единого государственного реестра недвижимости, получить эти данные можно только с согласия собственника. — РБК). С сентября уже этого года произошел ряд изменений в действующем законодательстве, который повлиял на удорожание процедуры взыскания долга через суд. Были почти кратно увеличены пошлины при обращении в суд. Раньше пошлина составляла — от 200 рублей, сейчас — от 2 тыс. рублей и выше».

Широков рассказал, что компания вместе с другими участниками рынка подготовила ряд мер, позволяющих улучшить собираемость в сфере ЖКХ, и передали их на рассмотрение в Госдуму, в Минстрой и в правительство: «Мы предлагаем ввести обязанность граждан передавать необходимые персональные данные в ресурсоснабающую организацию при заключении договора снабжения, отладить механизм уведомления должников о приказном производстве, развивать институт исполнительной надписи нотариуса при взыскании за услуги ЖКХ в рамках тарифных расходов, изменить расчет пени от действующей ключевой ставки ЦБ РФ, расширить возможности по отключению должников. А также провести пересмотр нормативов потребления воды и повышающих коэффициентов как эффективных инструментов стимулирования абонентов к установке приборов учета».

О состоянии инфраструктуры в ЖКХ

Износ инфраструктуры в ЖКХ на текущий момент Широков оценивает в среднем по стране в 80-85%, в отдельных регионах — до 90%. «Износ сумасшедший сетей и где-то мы уже чувствуем, что, что некоторые города и регионы страны подходят к черте, за которой будет совсем плохо, — отмечает собеседник РБК. — Но я не хочу сказать, что государство ничего не делает: с 2017 по 2022-ой в ЖКХ было инвестировано порядка 1 трлн руб. Но все показатели с точки зрения износа, эффективности инфраструктуры остались на том же уровне, как они были в 2017-ом. Из этого можно сделать вывод, что этого совсем недостаточно для того, чтобы хотя бы чуть-чуть сдвинуть этот кирпич». По его оценке, для достаточной модернизации в ЖКХ требуется порядка 14 трлн руб. до 2035 года: «Но таких денег, естественно, нет».

Эффективную альтернативу Широков видит в развитии форматов концессии. Сейчас, по его оценке, она «не находится на верхних строчках повестки как инструмент». Один из факторов такой ситуации, как объясняет собеседник РБК, — негативный опыт концессионных соглашений, когда «взяли денег и убежали». «И эти раны они заживают с трудом, тем более, когда мы говорим о муниципальном уровне. Это электоральная история — существуют огромные риски. И во многих случаях решение о том, идти в концессию или нет, принимается, не исходя даже из необходимости повысить эффективность и так далее, а исходя из управления рисками. Зачастую личными рисками конкретного чиновника».

Основная причина — почему в концессионные соглашения в нашей отрасли инвесторы идут не очень охотно, а власти неактивно их предлагают — Широков видит в опасениях роста тарифов. «Любой рост тарифов это если не бунт, но точно очень чувствительно, что отпугивает многих инвесторов. — говорит Широков. — Но без управляемого роста тарифа не обойтись. Также немаловажно проводить программы обучения для государственных служащих на предмет того что из себя представляет концессия и какие преимущества она несет, если привлечь в проект проверенного прозрачного частного игрока с большим опытом. Причем такие программы нужны как рядовому составу, так и руководству регионов».

Источник РБК