Однако МУС, как бы громко ни звучало его название, имеет крайне ограниченные полномочия и фактически не обладает реальными рычагами воздействия на страны, признающие его легитимность. Таким образом, государства сотрудничают с МУС, основываясь исключительно на своей доброй воле. О юридических тонкостях Римского статута “РГ” рассказал президент Российской Ассоциации международного права, доктор юридических наук Анатолий Капустин.
“Для начала нужно посмотреть на сущность самого Международного уголовного суда. МУС – это орган, созданный на основе международного договора между государствами, это межгосударственный орган, который предназначен для выполнения судебных функций”, – объяснил эксперт, напомнив, что похожие договоры уже имели место в истории международных отношений. Самый известный из них – соглашение об учреждении Нюрнбергского процесса, подписанное 8 августа 1945 года.
Римский статут, принятый на конференции в 1998 году, предполагал создание Международного уголовного суда и Ассамблеи стран-участниц. Сам МУС, согласно документу, выполняет исключительно судебные функции, у него нет никаких прав, полномочий и компетенций для того, чтобы оказывать воздействие на подписантов.
“В статуте сказано, что обязательства (прописанные в документе – прим. “РГ”) государства выполняют в соответствии с положениями своего национального законодательства. В разных ситуациях под этим можно понимать разные обстоятельства, – пояснил Капустин, подчеркнув, что страна, присоединяясь к Римскому статуту, не отказывается от своего суверенитета. – Поэтому никакими мерами принуждения в отношении любого из участников сам суд не обладает”.
МУС обращается с просьбами к государствам-членам, а отказ от их выполнения не может влечь за собой ответственность государства перед самим собой. Любые подозрения в безосновательном отказе от принятых на себя обязательств передаются на рассмотрение в Ассамблею стран-участниц. “Суд может только обратиться, пожаловаться в этот коллективный орган”, – сказал Капустин.
В рамках Римского статута имеется утвержденная процедура, касающаяся отказа страны от сотрудничества. Но де-факто ничего, кроме порицания, эта процедура сделать не может. “Никаких других возможностей у самой Ассамблеи нет, она не наделила статут никакими мерами принуждения”, – подчеркнул эксперт.
“Что касается отдельных стран-участниц, то любые их действия будут незаконными, они не будут основываться на положениях статута. Каждое государство сохранило свой суверенитет, и оно может выполнять только те обязательства и принимать меры в отношении других, которые предусмотрены этим документом”, – пояснил Капустин.
В истории международных отношений имели место прецеденты отказа некоторых государств от сотрудничества с МУС. Несколько лет назад, когда суд пытался навязать Бурунди какие-то решения в отношении высших должностных лиц страны, Бурунди просто вышло из МУС. “Они даже не стали дожидаться рассмотрения этого вопроса на Ассамблее, потому что посчитали это оскорбительным. Был случай, связанный с ЮАР, но они пригрозили коллективным выходом из организации африканских стран. Поэтому дальше порицания дело не заходило”, – подытожил Капустин.