Войсковое учение, которое в секретных документах Генерального штаба называлось “Прорыв подготовленной тактической обороны противника с применением атомного оружия”, готовили долго и тщательно, а провели за один день.
В 9 часов 33 минуты по московскому времени самолет-носитель Ту-4А, пилотируемый экипажем майора Василия Кутырчева, с высоты 8 000 метров сбросил атомную бомбу мощностью 40 килотонн на ближние тыловые позиции “западных” (на карте – “синих”) – обороняющейся стороны. За точку прицеливания был взят участок обороны 975-го полка 270-й стрелковой дивизии. Но в момент подрыва бомбы на расчетной высоте 300-350 метров под эпицентром ядерного шара личного состава не было: 975-й полк был перед этим отведен на несколько километров по правому флангу и вернулся на свои позиции уже после времени “Ч”.
Видео: Тоцкие войсковые учения, 14 сентября 1954 года.
Войска прорыва (“восточные”, на штабной карте по традиции – “красные”), а это два стрелковых и два мотострелковых полка 50-й гвардейской стрелковой дивизии, находились в траншеях и укрытиях за 5-10 километров до той точки полигона, над которой была подорвана атомная бомба.
Фото: Из доклада на конференции “Атомный проект и отечественная наука”, 2024 год.
И те, и другие, как было объявлено на подведении итогов, поставленных целей достигли. А у самого учения помимо сугубо военных задач – тактических, оперативных, психологических, была и особая политическая подоплека.
Не мы первые начали
В США к тому времени провели как минимум пять подобных учений. И eще три – после сентября 1954-го.
Фото: Музей РФЯЦ-ВНИИЭФ
А плюс к тому – демонстрационно-показательный взрыв первого в своем роде термоядерного устройства – прообраза водородной бомбы. Место этого испытания – атолл Эниветок в архипелаге Маршалловых островов – обрело печальную известность с того самого дня, 31 октября 1952 года, когда здесь в присутствии большого числа международных наблюдателей американские физики-бомбоделы взорвали “двухэтажный дом с тритием”, по образному выражению таких же физиков в СССР.
Звать американцев и англичан – своих в недавнем прошлом союзников по Антигитлеровской коалиции – на атомное учение в СССР не стали: другие настали времена. Уже был создан и расправлял мускулы Североатлантический альянс, а Варшавский договор как альтернатива НАТО появится только в мае 1955-го. Однако министров обороны и крупных военачальников из стран народной демократии на показательное учение в Советский Союз негласно пригласили, публично это не афишируя. И они приехали.
Фото: Из доклада на конференции “Атомный проект и отечественная наука”, 2024 год
А уже через два дня в газете “Правда” за 17 сентября будет напечатано сообщение ТАСС такого содержания: “В соответствии с планом научно-исследовательских и экспериментальных работ в последние дни в Советском Союзе было проведено испытание одного из видов атомного оружия. Целью испытания было изучение действия атомного взрыва. При испытании получены ценные результаты, которые помогут советским ученым и инженерам успешно решить задачи по защите от атомного нападения”.
И больше – никаких подробностей. А те, кто готовил такое учение, и все, кто в нем участвовал – пехотинцы, мотострелки, артиллеристы, летчики, саперы, танкисты – давали подписку о неразглашении.
Какие это бомбы?
Всего, как теперь известно, в Тоцких учениях были задействованы части, штабы и подразделения всех видов и родов войск – всего до 45 тысяч военнослужащих, условно поделенных на “восточных” (сторона наступающих) и “западных” (обороняющаяся сторона).
Фото: Из доклада на конференции “Атомный проект и отечественная наука”, 2024 год
Командовал учениями маршал Жуков, в то время – заместитель министра обороны СССР. А он, по воспоминаниям современников, с большим недоверием относился к первым образцам советского атомного оружия, что создавалось в условиях секретности, да еще под многолетним патронажем Берии.
Всего год назад, уже после смерти Сталина, Берия был арестован, лишен всех званий и наград, а в декабре 53-го расстрелян по приговору Специального судебного присутствия Верховного Суда СССР.
Но были у маршала Победы и другие основания для недоверия и строгости.
– Эти ваши физические штучки – никакие не бомбы, – говаривал Георгий Константинович ученым-ядерщикам и их кураторам в малиновых погонах. – Как ими воевать, если что случится? Кому отдавать приказ и отвечать за исполнение?
К осени 1954 года в СССР было проведено всего восемь испытаний атомного оружия в условиях Семипалатинского полигона.
Фото: Музей РФЯЦ-ВНИИЭФ
А в США осуществили 54 таких действия, включая две реальные бомбардировки японских городов Хиросима и Нагасаки в августе 1945 года и несколько серий войсковых учений под общим шифром Desert Rock на Невадском полигоне.
Нажмите, чтобы увеличить масштаб. Фото: Из доклада на конференции “Атомный проект и отечественная наука”, 2024 год
Их стратегическая авиация уже имела на вооружении более 700 атомных бомб, разрабатывались ядерные заряды для морских торпед и других носителей. Мы в тот период были в роли догоняющих.
Вот почему 29 сентября 1953 года вышло специальное постановление Совета Министров СССР, с которого началась широкомасштабная подготовка Вооруженных сил и страны в целом к действиям в особых условиях.
Умри, но не рассказывай!
Жителям Оренбургской области (а это несколько десятков деревень и поселков вокруг Тоцкого полигона), что невольно стали свидетелями и участниками тех драматических событий, пусть не под роспись, но тоже зачитывали “Памятку-1” и “Памятку-2” – как себя вести во время испытаний: перед взрывом и после него.
Что бы кто ни говорил – в оправдание или напротив – но именно они, сельские жители Оренбуржья из деревень Маховка, Елшановка, Пронькино, Березовка, Ташиловка, Баклановка, Вязовка, Ивановка, Орловка, поселков Ключевой, Тоцкое, Тоцкое-2, стали в одночасье участниками и свидетелями атомной войны, пусть даже учебной, в масштабах отдельно взятого полигона.
Фото: Из доклада на конференции “Атомный проект и отечественная наука”, 2024 год
Иностранные наблюдатели, в отличие от советских солдат и командиров, не давали подписки о неразглашении того, что видели и что пережили. А гражданские, как и военные, если и замечали, что неожиданно уходят силы и приходят недуги, не знали, куда и к кому с этим обращаться.
Об “атомных солдатах” заговорили во всеуслышание в конце 1980-х, после Чернобыля, а в 1991-м стараниями одного из участников Тоцких учений Владимира Яковлевича Бенцианова был создан Комитет ветеранов подразделений особого риска со смешанным, общественно-государственным статусом, и вышло постановление Верховного Совета РСФСР о социальной защите этой категории граждан и членов их семей.
Владимир Бенцианов (справа) в период срочной службы. Фото: kvpor-rf.ru
Министерство финансов России исправно выполняло свои обязательства перед комитетом и его структурами, отмечал, пока был жив, Владимир Бенцианов. И пусть эта помощь выглядела скромной даже в суммарном выражении, “атомные солдаты” и их командиры, давно вышедшие в отставку, спустя много лет ощутили наконец заботу и внимание государства.
Взгляд сквозь годы
В докладе на конференции, что проходила этой весной в Сарове и была приурочена к нескольким историческим датам 2024 года, кандидат наук Николай Бирюков из 12-го ЦНИИ Минобороны России рассказал среди прочего о том, как была разграничена ответственность между военными (Министерство обороны СССР) и атомщиками (Министерство среднего машиностроения СССР) при подготовке и проведении Тоцких войсковых учений с применением атомной бомбы.
Министерство обороны, по словам Бирюкова, отвечало за подготовку и проведение войскового учения; транспортирование атомной бомбы к месту сброса; безопасность войск и населения при транспортировке и сбросе атомной бомбы; точность сброса атомной бомбы по цели.
Фото: Александр Емельяненков/ РГ
А Министерство среднего машиностроения – за доставку атомных бомб к месту их сборки на аэродром Владимировка и хранение ядерных боеприпасов; сборку, снаряжение и подвеску атомной бомбы к самолету-носителю; срабатывание атомной бомбы на заданной высоте с допуском по техническим условиям.
Авиационная бомба РДС-2. Фото: Из доклада на конференции “Атомный проект и отечественная наука”, 2024 год
– Оценивая с современных позиций проведенное в 1954 году учение, – резюмировал представитель профильного (и тогда, и сейчас) 12-го ЦНИИ Минобороны, – можно однозначно констатировать его огромное значение для совершенствования практики подготовки войск к действиям в условиях применения атомного оружия и в целом для укрепления боеготовности и боеспособности советских Вооруженных сил. В ходе учений были получены уникальные результаты в вопросах отработки применения родов войск, обеспечения противоатомной защиты личного состава в условиях воздействия атомного взрыва.
От первого лица
Ядерный гриб отравил их жизни, но не души
Вспоминают и рассказывают участники Тоцких учений
С.А. ЗЕЛЕНЦОВ (1927-2017) – генерал-лейтенант авиации, в сентябре 1954-го – старший офицер отдела в 6-м управлении Минобороны СССР.
– Экипаж носителя провел пять тренировочных бомбометаний по району цели, среднее отклонение сброшенных бомб от центра цели составило 100 м. Для исключения поражения войск световым излучением личному составу было запрещено смотреть в сторону взрыва до прохождения ударной или звуковой волны. А подразделениям, наиболее близко расположенным к эпицентру атомного взрыва, для защиты глаз были выданы специальные затемненные пленки к противогазам. Для предотвращения поражения ударной волной войска, располагающиеся наиболее близко (на удалении 5-7,5 км), должны были находиться в укрытиях, далее 7,5 км – в траншеях в положении сидя или лежа.
Личный состав войск, непосредственно не принимавший участия в учениях, на время атомного взрыва выводился из зданий и располагался в щелях и укрытиях. На случай, если бы взрыв был наземный, а не воздушный – аварийная ситуация, – учение отменялось, и вступали в силу особые мероприятия, разработанные штабом…
<div class="article-img" alt source="Электронная библиотека "История Росатома"” original-width=”1920″ original-height=”740″ src-img=”https://cdnstatic.rg.ru/crop1920x740/uploads/images/2024/09/13/14-seantyabrya_d70.jpg” draggable=”true” contenteditable=”false” islongread=”false”>
