Арбитражный суд Северо-Западного округа подтвердил законность решения апелляционной инстанции о необоснованной налоговой экономии автозавода «Урал» в виде занижения базы по налогу на прибыль почти на 2,5 млрд руб., полученных в качестве субсидии от Минпромторга на утилизационный сбор. Суд оставил без удовлетворения кассационную жалобу автозавода, поданную на апрельское решение (.pdf) Тринадцатого арбитражного апелляционного суда. Это следует из опубликованной 23 августа резолютивной части постановления суда, которое изучил РБК.
Спор касается налоговой интерпретации субсидии, которую отечественные производители автомобильной техники получают в качестве компенсации уплаченного утильсбора (в размере сбора). Опрошенные РБК юристы отметили, что споры по особенностям учета субсидий все чаще доходят до судов.
Как развивался спор вокруг трактовки субсидии
В 2018 году базирующийся в Миассе (Челябинская область) производитель грузовиков «Урал» принял следующее налоговое решение: оплату утильсбора записал в расходы в уменьшение налогооблагаемой прибыли, а эквивалентную субсидию (2,48 млрд руб.) признал доходом, не учитываемым при определении налоговой базы. В результате такого подхода у налогоплательщика возникла «двойная налоговая выгода»: «завод, учитывая в качестве расхода утилизационный сбор, не отразил в доходах суммы направленных на компенсацию сбора субсидий», пояснил старший налоговый юрист ASB Consulting Group Егор Буракшаев.
Межрайонная инспекция Федеральной налоговой службы (ФНС) по крупнейшим налогоплательщикам № 8 посчитала, что автозавод неправомерно исключил из состава доходов полученную субсидию, что позволило ему завысить сумму убытка прошлых лет (такие убытки можно перенести на будущее, списав на уменьшение налоговой базы). Завод не согласился и оспорил это решение в суде первой инстанции, который в декабре 2023 года поддержал трактовку «Урала». Не учтя субсидию в качестве налогооблагаемого дохода, автозавод «Урал» опирался на подпункт 21 ст. 251 Налогового кодекса: согласно нему, можно исключить из налоговой базы доходы в виде сумм кредиторской задолженности налогоплательщика по уплате налогов и сборов, списанных или уменьшенных в соответствии с российским законодательством или по решению правительства. Исходя из буквального толкования этой нормы, примененного автозаводом и поддержанного судом первой инстанции, обязательство по уплате утильсбора являлось кредиторской задолженностью по уплате обязательного платежа, а целевым назначением субсидии Минпромторга было списание этой задолженности.
Однако ФНС в апреле 2024 года выиграла апелляцию. Теоретически автозавод может попытаться передать дело в коллегию по экономическим спорам Верховного суда, но опрошенные эксперты видят немного шансов для предприятия. РБК направил запрос в пресс-службу автозавода «Урал».
Позиция же налогового органа, поддержанная апелляционной инстанцией, заключается в том, что кредиторская задолженность непременно должна быть равнозначна «недоимке», то есть не уплаченным своевременно налогам или сборам. До момента предельного срока, предусмотренного для оплаты утильсбора, бюджет не может рассматриваться в качестве такого кредитора, то есть подпункт 21 ст. 251 неприменим, постановил апелляционный суд. В то же время использование полученных из бюджета средств на уплату утильсбора фактически позволяло предприятию увеличить оборотные средства, то есть субсидии отвечали понятию экономической выгоды — а значит они должны быть признаны доходом для целей налогообложения, указывал суд.
Что такое утильсбор
Утилизационный сбор действует в России с 2012 года, он уплачивается поквартально за каждое колесное транспортное средство (шасси), каждую самоходную машину, каждый прицеп к ним, ввозимые или произведенные в России. Изначальная цель утилизационного сбора — обеспечение экологической безопасности (переработка старых транспортных средств). Фактически сбор служит инструментом защиты российских производителей, поскольку для них он компенсируется промышленными субсидиями (согласно постановлению правительства от 2013 года). С 2020 года уровень компенсации дифференцирован в зависимости от глубины локализации производства.
Можно ли назвать примененную схему незаконной
Советник МЭФ Legal Денис Храмкин указывает, что налоговый режим любых бюджетных субсидий должен отвечать принципу зеркальности: если затраты, на возмещение которых направляется субсидия, уменьшают налогооблагаемую прибыль, то сама субсидия должна ее увеличивать. Тем самым обеспечивается принцип, по которому прибыль, с которой уплачивается налог, не может быть уменьшена за бюджетный счет. Руководитель налоговой практики адвокатского бюро «Деловой фарватер» Оксана Родионова подтверждает: исторически субсидии либо не учитываются в доходах, а затрата за их счет — в расходах, либо, наоборот, учитываются и там, и там.
«Включение в состав расходов затрат на уплату утилизационного сбора при одновременном исключении из доходной части сумм полученных субсидий нарушают принципы единообразия в применении норм налогового законодательства, экономической обоснованности установления расчетной базы в целях исчисления налога на прибыль организаций, а также соблюдения баланса публичных интересов и интересов субъектов предпринимательской деятельности», — говорилось в апрельском решении апелляционного суда.
В то же время схему автозавода нельзя назвать незаконной — у налогоплательщика вполне обоснованная позиция, считает Родионова. По ее мнению, спор заключается в различиях толкования норм материального права. «Сложно судить о незаконности. Есть предположение, что завод мог достаточно широко трактовать положения Налогового кодекса исключительно в свою пользу», — добавляет советник «Инфралекс» Родион Шинкарев.
Первая инстанция в обоснование своей позиции признавала субсидию средством погашения кредиторской задолженности по утильсбору, напоминает юрист, основатель консалтинговой группы vvCube Вадим Ткаченко. При этом ни Министерство финансов, ни налоговые органы не давали разъяснений по правильности учета в подобном случае, подчеркивает он. «Исходя из этого, скорее всего, у бухгалтерии, у службы внутреннего аудита, сложились противоречия даже не с Налоговым кодексом, а с бухгалтерским учетом в связи с поступлением данной субсидии. В этой связи можно понять позицию компании», — отметил Ткаченко.
Как следует из материалов суда первой инстанции, автозавод не просто выбрал произвольную налоговую трактовку полученной субсидии, его действия реально ей соответствовали. В частности, для санкционирования расходов по уплате утильсбора компания ежегодно предоставляла в управление Федерального казначейства (УФК) по Челябинской области сведения об операциях с целевыми средствами. Предприятие отправляло в УФК платежные поручения на оплату сбора, в которых указывало, что их исполнение предполагалось за счет бюджетных средств. При поступлении субсидий УФК исполняло платежные поручения автозавода и полностью перечисляло полученные субсидии в оплату утилизационного сбора за соответствующий квартал.
В целом споры по поводу субсидий возникают как раз в связи с тем, что они осуществляются из разных бюджетов, предоставляются на разные цели, и не всегда четко отвечают критериям определения «дохода», говорит Родионова. В последнее время до судов доходит все больше споров, предметом которых являются методологические особенности учета субсидий, причем и в рамках других налогов, подтверждает Буракшаев.
Есть ли у предприятия шансы в вышестоящей инстанции
Теоретически у этого дела есть некоторые шансы быть переданным в судебную коллегию по экономическим спорам Верховного суда — несмотря на уже два отрицательных для автозавода судебных акта, рассуждает Шинкарев. Он напоминает, что основаниями для отмены или изменения судебных актов этой коллегией являются существенные нарушения норм материального права или норм процессуального права, которые повлияли на исход дела. «При этом не факт, что коллегия в итоге поддержит завод», — сказал Шинкарев.
На данный момент сложно оценить шансы пересмотра в Верховном суде, поскольку мотивировочной части постановления кассационной инстанции пока нет, указывает Буракшаев. Тем не менее, по его словам, вопрос методологии учета субсидии, использованной предприятием на погашение обязательного сбора, остается открытым.
Шансов добиться пересмотра мало, считает Родионова. В свою очередь, Храмкин вообще не видит перспективы для передачи этого дела на рассмотрение коллегии по экономическим спорам Верховного суда и тем более его пересмотра в пользу предприятия. «Выводы судов апелляционной и кассационной инстанции следует признать обоснованными», — резюмирует он.