.jpg) |
| © thayra / Фотобанк Фотодженика |
Конституционный Суд РФ проверил конституционность п. 1 ст. 1152 и п. 2 ст. 1153 ГК РФ, определяющих, какие действия наследника могут рассматриваться в качестве фактического принятия наследства.
В деле заявителя, обратившегося с жалобой в КС РФ, суды отказали в удовлетворении иска об установлении факта принятия наследства и признании права собственности на наследственное имущество (квартиру), придя к выводу, что наличие регистрации по месту жительства в спорном жилом помещении на момент смерти наследодателя само по себе не свидетельствует о принятии наследства (Постановление Конституционного Суда РФ от 27 мая 2024 г. № 25-П).
По результатам рассмотрения жалобы КС РФ разъяснил следующее.
Наличие у гражданина регистрации по месту жительства в жилом помещении, которое входит в наследственную массу, не подменяет предусмотренных ГК РФ способов принятия наследства. В то же время с учетом имущественной ценности данной категории объектов по общему правилу нельзя предполагать, что наследник не заинтересован в его принятии. В связи с этим в случаях, когда регистрация сохраняется в течение длительного периода времени после открытия наследства, вплоть до момента возникновения спора, касающегося статуса жилого помещения, это обстоятельство – наряду с другими имеющимися доказательствами – может быть учтено судом в качестве основания для того, чтобы считать гражданина принявшим наследство. Данное правило применяется и при возникновении между наследником и публично-правовым образованием спора относительно признания жилого помещения выморочным имуществом.
Одновременно КС РФ отметил, что в зависимости от обстоятельств дела длительное несовершение наследником действий, явно свидетельствующих о принятии наследства, может указывать на его недобросовестность (стремление избежать обращения взыскания на наследственное имущество в период исковой давности). Подобное поведение не должно получать правовую защиту.