Уровень безработицы в России в 2023 году обновляет рекорды практически ежемесячно: если в январе, по данным Росстата, он составлял 3,6%, то в апреле опустился до 3,3% с мартовских 3,5% (без исключения фактора сезонности), сообщила статслужба 31 мая. В январе 2022 года, до начала военных действий на территории Украины и введения жестких санкций, уровень безработицы составлял 4,4%.
Летом безработица в России может сократиться еще сильнее, прогнозировал помощник президента Максим Орешкин (на момент его заявления безработица составляла 3,5%). О том, что в стране сформировался «сложный, жесткий рынок труда для работодателей», а низкий уровень безработицы — это долгосрочный тренд, говорил и министр экономического развития Максим Решетников.
Безработица рекордно низкая потому, что спрос на рабочую силу в целом опережает ее предложение. Кадровый голод — ключевая проблема российской промышленности, заявлял первый замминистра промышленности и торговли Василий Осьмаков. Президент Владимир Путин в апреле признавал, что «по многим направлениям просто не хватает рабочих рук». Центробанк в мае указывал, что дефицит кадров усилился в большинстве отраслей экономики.
С 2022 года количество безработных сокращалось быстрее, чем численность рабочей силы, подчеркивал Банк России в февральском обзоре (.pdf). Дефицит кадров в отраслях возник еще до 2022 года, но усилился из-за потребности в наращивании импортозамещающей (на фоне западных ограничений на поставки в Россию большого спектра товаров) и оборонной продукции, а также из-за традиционной тенденции к сохранению штатной численности работников на предприятиях даже в условиях сокращения выпуска (что препятствовало перетоку кадров), отмечал ЦБ в феврале. «Значимое влияние на изменение спроса на труд оказал рост гособоронзаказа», — сообщал регулятор: в то время как ОПК предъявлял повышенный спрос на специалистов рабочих специальностей, «гражданские» производители столкнулись с оттоком трудовых ресурсов. В некоторых отраслях предприятия «просто кричат» об отсутствии средних специальных учебных заведений, где готовили бы рабочих нужных для них квалификаций, говорил в мае завлабораторией конъюнктурных опросов Института Гайдара Сергей Цухло.
РБК спросил экспертов, чем низкая безработица опасна для экономики и когда рынок труда может достигнуть равновесия.
«Тревожный сигнал»
Снижение уровня безработицы до рекордных уровней — немного тревожный сигнал, потому что теоретически в экономике должен быть некий ненулевой уровень безработицы, говорит директор группы суверенных и региональных рейтингов АКРА Дмитрий Куликов. «Низкая, но ненулевая безработица означает, что люди тратят какое-то время на подбор новой работы, поиск лучших условий, а компании, в свою очередь, нанимают наиболее подходящих, а не первых попавшихся кандидатов», — поясняет он.
По словам Куликова, в процессе активной структурной перестройки экономики логично было бы ожидать, что безработица, связанная с поиском, временно увеличится. Однако статистика показывает, что идет обратный процесс. «Значит, вероятно, не все компании имеют возможность выбирать сотрудника; более важной становится конкуренция по зарплате. Суммарно это двигает общий уровень зарплат вверх, что хорошо с точки зрения номинальных доходов населения, но может также поддерживать и инфляцию, поэтому эффект на реальные доходы неоднозначен», — подчеркивает Куликов.
Рост зарплат сейчас обусловлен дефицитом кадров и не зависит от результатов работы, констатирует главный эксперт по рынку труда, руководитель направления клиентской эффективности hh.ru Наталья Данина. По ее словам, компании в условиях жесткой конкуренции за кандидатов и для удержания текущих сотрудников вынуждены повышать зарплаты.
В мае Росстат уточнил прошлогодний рост номинальных зарплат вверх на 1,5 п.п., до 14,1%, а динамика реальных зарплат (с учетом влияния инфляции) за 2022 год была пересмотрена с минус 1% до плюс 0,3%, сообщило Минэкономразвития (уточнение связано с включением данных по малым и средним предприятиям). Согласно последним данным Росстата, в марте 2023 года номинальные зарплаты увеличились на 6,3% к марту предыдущего года, реальные — на 2,7%.
Если инфляционные эффекты станут более заметны, чем сейчас, «в какой-то момент подключится Центральный банк, чтобы в рамках своего мандата попытаться охладить совокупный спрос, и, соответственно, спрос на рынке труда», говорит Куликов. Это может выразиться в росте процентных ставок. О том, что увеличение зарплат быстрее роста производительности труда становится проинфляционным фактором, аналитики ЦБ предупреждали в январе.
Инфляционные риски
Центробанк не менял ключевую ставку — 7,5% — с конца сентября 2022 года (следующее заседание — 9 июня). Как отмечал регулятор в конце апреля, в условиях постепенного увеличения текущего инфляционного давления Банк России на ближайших заседаниях «будет оценивать целесообразность повышения ключевой ставки для стабилизации инфляции вблизи 4% в 2024 году и далее». По прогнозу ЦБ, годовая инфляция в 2023 году составит 4,5–6,5% и вернется к целевому значению 4% в 2024 году.
В бюллетене «О чем говорят тренды», вышедшем 30 мая, аналитики департамента исследований и прогнозирования ЦБ отмечали, что более выраженный опережающий рост цен на потребительские товары «указывает на вероятное повышение инфляционного давления, что может потребовать повышения ключевой ставки для того, чтобы инфляция соответствовала цели вблизи 4% в 2024 году». Статистика за апрель указывает на «существенный рост инфляционных рисков», написали аналитики Альфа-банка 2 июня. С начала года по 29 мая рост цен в России составил, по данным Росстата, 2,27%, а годовая инфляция на 29 мая — 2,41% (оценка Минэкономразвития).
Конкуренция бизнеса с госсектором
Зарплаты в госсекторе растут опережающими темпами, говорит экономист Bloomberg Economics по России и Центральной и Восточной Европе Александр Исаков, ссылаясь на данные Росстата: в первом квартале 2023 года к первому кварталу 2022-го номинальная зарплата в отрасли госуправления выросла на 17,5% (для сравнения, зарплаты в обработке увеличились на 14%, в добыче полезных ископаемых — на 7,4%, строительстве — на 11,5%, торговле — на 8,1%).
Ускоренный рост зарплат в госсекторе повышает дефицит рабочей силы и стоимость труда для частного сектора, рассуждает экономист. В прошлом году, по его словам, такой рост не сказывался на прибыльности частного сектора, поскольку повышение отпускных цен более чем компенсировало издержки на труд. В этом году ситуация меняется: например, в обрабатывающей промышленности удельные издержки на труд (то есть издержки на рубль продаж) выросли в марте примерно на 18% в годовом выражении, подчеркивает он.
«Если рост заработных плат в госсекторе продолжится схожими темпами, бизнес-модели частного сектора могут перестать сходиться, и мы увидим сокращение занятости», — прогнозирует Исаков. В первом квартале 2023 года сальдированный финансовый результат российских компаний снизился на 22% к тому же периоду прошлого года.
Эксперт полагает, что рост заработных плат ограничивается двумя факторами — рентабельностью частного сектора, которая снижается для обрабатывающей промышленности, и замедлением госрасходов. «Думаю, что мы уже достигли предела по обоим показателям, хотя относительно того, что госрасходы стабилизируются, уверенность существенно ниже», — замечает он.
Безработица за последние 12 месяцев сократилась фронтально для всех демографических и возрастных групп, напоминает Исаков. Например, для лиц в возрасте старше 35 лет безработица в марте 2023 года находится в диапазоне 2,3–2,7% против порядка 3,0–3,5% годом ранее (по данным Росстата). «Наверное, заметный запас роста занятости сохраняется лишь в группах до 30 лет. Скажем, безработица в группе 20–24 летних составляет 11% при численности таких безработных в 415 тыс. человек против общего числа в 2,6 млн в марте. Снижение безработицы в этой группе вдвое могло бы снизить общий уровень безработицы на 0,3 процентного пункта», — оценивает экономист.
По словам Даниной, индекс hh.ru, отражающий соотношение числа активных резюме, приходящихся на одну вакансию, продолжает снижаться. По итогам мая он составил 3,2, тогда как в первые месяцы года был на уровне 4, а в прошлом году в среднем составлял 5 (чем ниже индекс, тем выше дефицит кадров. — РБК). Аналитики hh.ru традиционно считали, что нормальный уровень — это 5–6, говорил президент HeadHunter Михаил Жуков. «Очевидно, что нижняя точка в этих показателях еще не достигнута — впереди лето, которое считается сложным сезоном для найма сотрудников», — замечает Данина.
Перспективы равновесия
Новое равновесие на рынке труда формируется под влиянием демографических трендов и за счет изменения спроса на рабочую силу, говорит профессор департамента организационного поведения и управления человеческими ресурсами Высшей школы бизнеса НИУ ВШЭ Елена Варшавская. В первом случае можно говорить об убыли рабочей силы за счет демографических факторов и снижении безработицы вследствие действия структурных факторов — сжатия молодежных когорт и сокращения доли населения с низким уровнем образования. По словам Варшавской, и то, и другое — долгосрочные тенденции, которые в целом были актуальны и до пандемии.
Второй аспект, влияющий на равновесие на рынке труда, — рост спроса на рабочую силу и изменение его структуры. Увеличивается количество заявлений со стороны государства и бизнеса о кадровом дефиците, прежде всего, это касается рабочих специальностей, напоминает Варшавская. С 2000 года выпуск по программам подготовки высококвалифицированных рабочих сократился почти в пять раз, что делает неизбежным рост зарплат, констатирует она.
«Конкретные сроки установления нового равновесия сложно поддаются прогнозированию. Однако демографические тренды носят длительный характер и измеряются десятилетием», — подчеркивает профессор.
Для прошлых кризисов был характерен рост безработицы только на фоне структурных проблем в определенных отраслях при массовом найме персонала, например, в строительстве в 2008 году, в финансовой сфере в 2014 году, в ретейле и сфере услуг в 2020 году, говорит Данина. «Сейчас нет предпосылок для возникновения кризисных явлений, распространяющихся на целые отрасли и влекущих их приостановку. Также вымывание молодых возрастных когорт в структуре трудоспособного населения, сокращение всей базы занятых во многом гарантирует сохранение низкой безработицы в среднесрочной перспективе», — считает она.
Интенсивность запросов, связанных с поиском работы, в поисковых системах продолжает снижаться, отмечает Исаков. «Это говорит о том, что безработица, скорее, продолжит падать в ближайшие один-два месяца — именно с таким опережением занятые обычно начинают предчувствовать риск для занятости и искать новое место», — говорит он.
При этом 25 макроэкономистов, опрошенных Банком России для июньского прогноза, считают (медиана их оценок), что уровень безработицы в декабре 2023 года составит 3,6%.
На будущее равновесие на рынке труда также влияют такие факторы, как мобилизация и демобилизация, наличие каких-то кардинальных изменений в миграционной политике и налогообложении трудовых доходов, перечисляет Куликов. Важную роль будет играть и то, насколько достаточны будут возможности для вложений в здоровье и образование, считает он. «В наиболее позитивных сценариях по каждому из этих пунктов рынок труда может получить поддержку», — заключает он.